История одного города. Господа Головлевы. Сказки - Страница 236

236

15

…по 1825 год. В этом году… даже для архивариусов литературная деятельность перестала быть доступною. — Имеется в виду наступившее вслед за восстанием декабристов в 1825 году тридцатилетие николаевской реакции.

16

…архивный Пимен… — то есть летописец. Пимен — персонаж «Бориса Годунова» А. С. Пушкина.

17

…защищая его от…г.г. Шубинского, Мордовцева и Мельникова. — См. стр. 583. П. И. Мельников (Печерский), Д. Л. Мордовцев, С. Н. Шубинский — писатели, историки, пользовавшиеся для своих сочинений материалами, почерпнутыми в архивах; язвительное отношение Салтыкова-Щедрина к их трудам выразилось в характеристике, данной им Шубинскому в письме А. Н. Пыпину от 2 апреля 1871 года: он определил его как человека, роющегося в историческом навозе и «серьезно принимающего его за золото».

18

Стр. 29. …грозный образ Михаила Петровича Погодина… — Историк и публицист М. П. Погодин (1800–1875) неоднократно был предметом сатирических нападок Салтыкова-Щедрина за восхваление власти царя как единственной силы, признаваемой народом (Погодин был сторонником «варяжской» теории). Упоминаемое ранее погодинское древлехранилище — собрание рукописных раритетов, принадлежавшее историку.

19

«Обращение» это помещается здесь дострочно словами самого «Летописца». Издатель позволил себе наблюсти только за тем, чтобы права буквы ѣ не были слишком бесцеремонно нарушены. — Изд.

20

Обращение к читателю (стр. 29). — «Рассказ от имени архивариуса я… веду лишь для большего удобства и дорожу этой формою лишь настолько, насколько она дает мне больше свободы… — писал Салтыков-Щедрин А. Н. Пыпину. — Против обвинения, что я представил картину неполную, обошел многие элементы, весьма важные и характеристичные, я могу ответить афоризмом Кузьмы Пруткова: «необъятного не обнимешь»… Для меня хронология не представляет стеснений, ибо… я совсем не историю предаю осмеянию, а известный порядок вещей». Рассказ от имени архивариуса написан стилизованным слогом восемнадцатого столетия. Вот, для примера, отрывок из записей Феофана Прокоповича, описывающего то, как была воспринята в Москве весть об избрании Верховным тайным советом на русский престол курляндской герцогини Анны: «Жалостное везде по городу видение стало и слышание; куда ни прийдешь, к какому собранию ни пристанешь, не иное что было слышать, только горестные нарекания на осьмиличных оных затейщиков; все их жестоко порицали, все проклинали необычное их дерзновение, несытое лакомство и властолюбие» («Записки дона Лирийского и Бервикского». СПб., 1845, с. 198).

21

Стр. 29. Нерон — прославленный своей жестокостью римский император (64–68). Калигула — римский император в 37–41 годах, также известный жестокостью, грубостью и деспотизмом. «Калигула! твой конь в сенате…» — из стихотворения Г. Р. Державина «Вельможа» (1794).

22

Очевидно, что летописец, определяя качества этих исторических лиц, не имел понятия даже о руководствах, изданных для средних учебных заведений. Но страннее всего, что он был незнаком даже с стихами Державина:

Калигула! твой конь в сенате
Не мог сиять, сияя в злате:
Сияют добрые дела!

— Прим. изд.

23

Опять та же прискорбная ошибка. — Изд.

24

Стр. 30. …изобразить преемственно градоначальников… Всего же числом двадцать два… — «Опись градоначальникам» в ходе работы над «Историей» неоднажды правилась писателем и в рукописи и в корректурах. В результате двадцать один персонаж описи оказался обозначенным числом 22. Это дало повод к широким толкованиям «описи», так как начиная с первого русского царя Ивана Грозного до второй половины прошлого века Россией правили двадцать два царя. Некоторые исследователи видели в случайном совпадении особый смысл.

25

Стр. 31. Мишка Тряпичкин — упоминаемый в «Ревизоре» Гоголя приятель Хлестакова.

26

…дабы не попали наши тетрадки к г. Бартеневу и дабы не напечатал он их в своем «Архиве». — П. И. Бартенев (1829–1912), известный археограф, с 1863 года издавал историко-литературный журнал «Русский Архив», в котором было опубликовано много новых материалов по истории России, не равноценных по своей значимости. Первоначально Салтыков-Щедрин адресовал свои насмешки М. И. Семевскому, историку придворной жизни России XVIII века.

27

О корени происхождения глуповцев (стр. 31). — По поводу этой главы Салтыков-Щедрин писал А. Н. Пыпину: в ней «поименовываются головотяпы, моржееды и другие племена в этом роде… Вы… должны быть знакомы с Далем и с Сахаровым. Обратитесь к ним и увидите, что это племена мною не выдуманные, но суть названия, присвоенные жителям городов Российской империи. Головотяпы — егорьевцы, гужееды — новогородцы и т. д. Если уж сам народ себя так честит, то тем более права имеет на это сатирик».

Пародируя летописный рассказ (862) о призвании варягов на Русь, Салтыков-Щедрин ввел вместо названий древних племен прозвища, придуманные в народе жителям разных мест. Салтыков-Щедрин взял их из двухтомного собрания «Сказаний русского народа» (СПб., 1841, 1849) И. П. Сахарова. Оттуда же почерпнул он присловья и поговорки.

28

Стр. 31. «Не хочу я, подобно Костомарову… ни, подобно Соловьеву… ни, подобно Пыпину…» — смысл иронических упоминаний имен известных историков середины прошлого века Н. И. Костомарова, С. М. Соловьева и А. Н. Пыпина заключается в том, что их воззрения и область интересов каждого очень разнились: Соловьев восхвалял великодержавную политику русских царей, Костомаров, напротив, интересовался эпохами стихийных народных движений, Пыпин был историком культуры (см.: Б. Эйхенбаум. О прозе. М., «Художественная литература», 1969, с. 465–466).

236